В детстве я откровенно ненавидела дневной сон. Я считала его бесполезной тратой времени, цену которому я знала уже тогда. С возрастом мое отношение ко сну заметно изменилось. И теперь, понежившись в кровати до пяти вечера, я, вялая, но довольная и отдохнувшая, спустилась в гостиную, чтобы выпить чего-нибудь горячего. В этот момент мне было трудно представить, что не так давно я работала почти целыми днями, и подобный распорядок дня был непозволительной роскошью. Спустившись на кухню, я уселась по-турецки на стуле и взяла в руки чашку с горячим какао. На улице было пасмурно, а мощный осенний ветер срывал с деревьев уже пожелтевшие листья, и моя кухня, обитая темным деревом и освещенная несколькими не слишком яркими светильниками, казалась особенно уютной с её легкими персиковыми шторами и квадратными подушками на стульях. Нарушил идиллию ворвавшийся в комнату профессор Снейп. - Мисс Грейнджер, на вашем доме нет антиаппарационных чар, и вообще каких-либо чар от проникновения на территорию чужаков! – сообщил он, и по его лицу было видно, что если я сейчас же не предоставлю достаточно логичного объяснения этому ужасающему факту, под сомнением будет моя собственная способность аппарировать в будущем – от меня вообще и мокрого места не останется. - Я знаю об этом, - ответила я спокойно, надеясь, что мой тон приведет в чувства профессора Снейпа. - И как вы можете это объяснить? Вы вообще в своем уме? - Я могу это объяснить двумя причинами: во-первых, отсутствие подобных чар вызвано отсутствием у меня хорошей палочки, с помощью которой я могла бы произнести действительно действенное заклинание. Та, которую для меня нашли Гарри и Рон никуда не годится. Во-вторых, мне они просто не нужны. О моем существовании, как Гермионы Грейнджер, знают только четверо, и я не вижу причин не доверять кому-либо из вас. Больше никто сюда проникать не станет. Всё время моего объяснения профессор стоял напротив меня, скрестив руки на груди и испепеляя взглядом. - А если какой-нибудь ваш…дружок пожелает придти к вам в гости? – спросил Снейп голосом, полным яда, - Решит сделать вам сюрприз. А у вас тут мало того, что алхимическая лаборатория, так еще и какой-то мужчина. Что он скажет? - У меня нет никаких, как вы выразились, «дружков». Никто не придет, успокойтесь. И не стоит переживать по поводу моей личной жизни, - ответила я слегка устало. - Ваша личная жизнь меня абсолютно не волнует, мисс Дэшвуд, - ответил Снейп, в его голосе все еще чувствовалось раздражение, он все еще стоял, скрестив руки на груди. - Это славно, - произнесла я миролюбиво. - И вас она не волнует так же. Не только личная, но и вообще, как таковая. - Я в безопасности, - произнесла я сквозь зубы, чувствуя, что тоже начинаю злиться, - Вы же рядом. - Я рядом, но это не значит, что я буду, как нянька, бегать за вами, проверяя, всё ли с вами в порядке. Иногда я буду отлучаться, и никому не известно, что может случиться. Ваша безответственность, нерадивость и… - Я могу постоять за себя! – выпалила я до того, как профессору удалось закончить предложение, так как я знала, что еще немного, и я взорвусь, и выскажу все, что думаю об этом злобном мерзавце, - Это мило, что вы беспокоитесь обо мне, но пока что всё было в порядке. А если вы настаиваете на защитных чарах – наложите их сами. - Очевидно, частое общение с мужчинами совершенно вас разбаловало, - ядовито проговорил профессор Снейп, - Если ваши «кавалеры» выполняли каждый ваш приказ, это не значит, что я буду. Я открыла рот от изумления. - Да… да как вы смеете! Во-первых, к вашему сведению, у меня был только один мужчина, и он меня совсем не баловал, а… вообще, это вас не касается! И я не понимаю, что на вас нашло! Почему вы бросаетесь на меня? Лицо профессора стало еще более озлобленным и ужасно некрасивым. Я сдержала порыв содрогнуться и выжидательно уставилась на мужчину. - Надеюсь, вы с Уизли занимались этим не в школе? Было бы крайне огорчительно узнать, что наша староста, самая прилежная ученица, любимица МакГонагалл… - Рон здесь не при чем! И прекратите… прекратите этот нелепый разговор, я не понимаю, к чему вы всё это начали. - Неужели мальчик-который-выжил… - Ну всё! – выкрикнула я, и с этими словами подлетела к профессору и со всей силы ударила его по лицу. Голова Снейпа дернулась, но он тут же снова повернулся ко мне и насмешливо взглянул в глаза. Потирая щеку, он произнес: - А удар у вас слабоват. Я, задыхаясь от возмущения, поспешила покинуть кухню, бросив на ходу: - Убирайтесь из моего дома. Удивившись собственному спокойному голосу, я уже почти вышла из кухни, когда услышала за спиной короткий вздох. Обернувшись, я увидела, что профессор стоит ко мне спиной, сгорбившись, облокотившись о стену и держась за плечо. - П-профессор? Сэр? – робко произнесла я. - Убирайтесь уже! – прорычал он. - У вас что-то болит? – неуверенно спросила я. Вместо ответа я услышала сдавленный стон. Мою злость как рукой сняло. Профессор опустился на колени и прижался головой к стене, все еще нервно стискивая плечо. Я испуганно смотрела на его сгорбленную фигуру. - Я могу чем-то помочь? - Вы все еще здесь? – зло выкрикнул Снейп, и я вздрогнула. - Сейчас я принесу обезболивающее зелье, - произнесла я, спеша выйти из кухни. Но язвительный голос остановил меня: - Какая поразительная сообразительность. Как же я сам не догадался воспользоваться зельем? Какой же я глупый. Это просто счастье, что вы оказались рядом. Я постаралась пропустить мимо ушей его тон, и, обойдя профессора, взглянула ему в лицо. Заметив это, Снейп постарался убрать с лица гримасу боли, что едва ли ему удалось. - Может быть, есть что-то еще, что может помочь вам? – спросила я, присев рядом на корточки. - Да. Авада Кедавра, - процедил Снейп. Я вздохнула. Разговаривать с ним в таком состоянии было совершенно невозможно. Подумав, я вспомнила единственное средство, которое помогало мне от любой боли – мамины объятия. В детстве, если я болела, она всегда садилась рядом на кровать, обнимала, клала мою голову себе на колени и нежно перебирала волосы. Спустя время, боль и жар покидали меня, и мне удавалось уснуть. Несмело, я протянула руку и коснулась плеча профессора. Он дернулся как от удара, и новая гримаса исказила его лицо. - Позвольте мне, - прошептала я, кладя ладошку на его руку, сжимающую больное плечо. Профессор не шелохнулся. Я подвинулась ближе и слегка приобняла его. Медленно и аккуратно, словно сапер на минном поле, я подбиралась к профессору, обнимала его, поглаживала напряженные мышцы. Он стискивал зубы и старался не шевелиться. Постепенно мне удалось усесться у стены так, чтобы голова профессора оказалась на моем плече, а я обнимала его, перебирая черные волосы. Он полусидел спиной ко мне, слегка откинув голову назад, и иногда я касалась щекой его щеки. По размеренному дыханию я поняла, что он уснул. Мышцы его лица, наконец, расслабились и боль, кажется, покинула профессора. Я глубоко вздохнула. Во мне боролось сразу несколько чувств: жалось к Снейпу, злость на него за то, что он наговорил, понимание того, что всё, что было сказано, было сказано с единственной целью: принести мне такую же боль, что терзала его самого – своеобразная попытка справиться с собственной болью, разделить её, отомстить хоть кому-то; и снова злость – я знала, что профессор не извинится за своё поведение, но и обижаться из-за этого не могла. Я просто чувствовала тяжесть двух Гермион на моих плечах: на одном хорошая, во всем белом, на другом плохая, в черно-красном костюме. - Он намеренно оскорблял тебя, - говорила Плохая, - А ведь ты вовсе не виновата, что ему было больно. - Иногда людям сложно контролировать себя, а профессор Снейп – тоже человек, - отвечала Хорошая. - Ты тоже. - Ему было больно. - Тебе тоже. И именно на это он и рассчитывал. - Я знаю, в глубине души он будет сожалеть о том, как вел себя, - заступалась Хорошая. - Где-то оооочень глубоко, - бурчала Плохая. - На самом деле, он не сказал ничего оскорбительного, просто пытался разозлить. Он просто не знал, не мог знать, как ранит тебя. - Это не снимает с него вины. - Снимает! - Держу пари, он даже не поблагодарит тебя за твою нежность, а только снова наорет, - говорила Плохая, скрестив руки на груди. - Ты делала это не ради его благодарности. - Дело не в этом… Спор был прерван глубоким вздохом профессора. - Проснулось Красно Солнышко, - буркнула Плохая Гермиона и исчезла. - Надеюсь, теперь он в порядке, - сочувственно сказала Хорошая и тоже ретировалась. - Что за черт? – сонно пробормотал Снейп, пытаясь подняться. - Это всего лишь я, сэр, - ответила я. Видимо только сейчас осознав, что его спина опирается на что-то более мягкое, чем стена, или испугавшись моего голоса, раздавшегося прямо над его ухом, он отскочил от меня на добрых полтора метра, оставаясь при этом на четвереньках. Огромный черный котяра. Теперь он сидел на полу, смотря на меня насторожено. Хотя его прищур можно было бы назвать недобрым, подозрительным или даже предупреждающим, мне он всё равно напоминал напуганного кота. - Как ваше плечо? – спросила я. Снейп взглянул на плечо, потом на меня, потом быстро обвел взглядом кухню. Я могла бы точно сказать, в какой именно момент он всё вспомнил. - Все в порядке, благодарю, - ответил он, медленно поднимаясь. Потом, неожиданно для меня, он подошел и протянул руку, чтобы помочь встать мне. Я приняла руку и поднялась. Профессор отошел к окну, взглянул в бесконечную черноту на улице, сложил руки за спиной в замок, и, наконец, произнес: - Я должен… извиниться, я вел себя совершенно неподобающим образом. Я улыбнулась. - Не стоит, я всё понимаю, - ответила я, - Но что это было? - Подарок от бывших коллег. Я понимающе кивнула, хотя профессор и не видел этого. - И ничего нельзя сделать? - Я всё перепробовал. Есть раны, которые не заживают, мисс Грейнджер, - сказал профессор, и мне почему-то показалось, что он имел в виду не только больное плечо. - Я знаю, - тихо ответила я. После недолгого молчания, я сказала: - Там в холодильнике есть еда, если хотите. Я не голодна. Пойду в свою комнату, чего-нибудь почитаю. Профессор лишь коротко кивнул, потом странно дернулся, как будто хотел обернуться и, возможно, что-то сказать, но передумал. Я постояла еще несколько секунд, но Снейп молчал, и я вышла из кухни. Всё равно я знала, что он благодарен мне, просто ему, почему-то, очень сложно сказать об этом. Во всяком случае, он извинился. Перешагнул через себя, можно сказать. Услышать еще и слова благодарности было бы слишком для одного вечера.
Следующим вечером я, с котом на руках, аппарировала к офису Брутто. Кутаясь в пальто, прижимая к себе профессора так крепко, что он начал задушено мяукать, я вошла внутрь, и сразу же наткнулась на Брутто. - Джонни! – произнесла я, улыбаясь. Брутто подошел ко мне и поцеловал руку. - Вы обворожительны, как всегда, - произнес он и предложил локоть, который я обвила своей рукой. Уже через секунду мы оказались в холле одного из самых дорогих ресторанов в Англии. Мы подошли к одетому в бордовый костюмчик эльфу, стоявшему за небольшой стойкой. - Ваше имя, сэр? – произнес эльф. - Джонфранко Брутто. Эльф провел рукой над лежащим перед ним свитком пергамента, и тот, прокрутившись, сам раскрылся на нужном месте. - Столик на двоих, сэр? – уточнил эльф. - Да, - ответил Брутто, и в его голосе сквозило презрение к существу перед ним. Впрочем, я и не ожидала от мерзавца почтительного отношения к «низшим», по мнению многих волшебников, существам. - Тоби проводит вас. Внезапно рядом с нами возник еще один эльф, на этот раз в черном костюмчике. Он предложил нам следовать за ним, и вскоре мы оказались за небольшим столиком в самом центре зала. - Желаете сперва что-нибудь выпить? – спросил Тоби, усадив нас. - Красного вина, пожалуй, - ответила я. - Два, - кивнул Брутто. Эльф исчез, а на столе появилось меню. Внимательно изучив его, итальянец спросил меня, готова ли я сделать заказ. Я кивнула, и Брутто коснулся волшебной палочкой меню. Тут же в воздухе перед нами появился пергамент и перо. Наконец, когда мы сделали заказ, перо и пергамент исчезли, а на столе появилось два бокала вина, пришло время для беседы. Довольно быстро разобравшись с делами, Брутто завязал более личную беседу. Стараясь отвечать расплывчато и не по существу, я следила за каждым произнесенным мною словом. - Вы кажетесь напряженной, - заметил, наконец, Брутто. - Тяжелый день, - ответила я с извиняющейся улыбкой на устах. - Оо, ни что не должно омрачать день такой красивой женщины. Вы должны целый день отдыхать. Но только не в саду. - Почему нет? – спросила я, изобразив удивление. - Потому что красота цветов в саду померкнет по сравнению с вашей, а у цветов очень тонкая душа. Они не выдержат такого соперничества. Я улыбнулась, надеясь, что улыбка не вышла слишком натянутой. - До сих пор я с ними ладила, - ответила я, стараясь говорить приветливо, - Я бы сказала, что мы с ними успешно дополняем друг друга. - Несомненно. Уверен, усыпанная лепестками роз, вы выглядели бы как богиня. - Я и есть богиня, - пошутила я. - Ни на секунду в этом не сомневался, моя повелительница, - Брутто расплылся в обворожительной улыбке, а я постаралась подавить рвотные позывы. Он был просто смешон! «Моя повелительница»… самоуверенный, самовлюбленный, двуличный хлыщ! Кот на моих коленях недовольно мяукнул и изобразил, что его тошнит. Я подавила улыбку и погладила его по голове в знак согласия. К концу ужина я мечтала только об одном – оказаться как можно дальше от этого озабоченного «мачо». Конечно, каждой женщине приятно получать комплименты, но Брутто настолько очевидно давал понять, чего он хочет ими добиться, что хотелось просто дать ему сумочкой по лицу. Наконец, вечер подошел к концу, мы вышли в холл и апприровали. Предполагалось, что мы окажемся все у того же офиса, от которого я аппарирую домой, но, оглядевшись, я поняла, что нахожусь совсем в другом месте. - Оу, я прошу прощения. Похоже я случайно аппарировал в свою квартиру. Привычка… - низким голосом проговорил Брутто, всё еще не убирая руку с моей талии. Профессор Снейп нервно завертелся у меня на руках. - Ничего страшного, - ответила я, улыбаясь, - Я могу аппарировать домой и отсюда. - Я сожалею, - Брутто состроил расстроенное лицо, которое было таким же искренним, как и моя улыбка, - Но вы не сможете отсюда аппарировать. Дом защищен от аппариции для всех, кроме меня, а ближайшая зона, откуда вы смогли бы это сделать находится в миле отсюда. Я чувствовала, что мое тело напряжено до предела. Брутто едва уловимо приближался ко мне, и теперь я уже чувствовала рукой его грудь. Бархатным голосом он прошептал мне прямо в ухо: - Но я с удовольствием перемещу вас отсюда… завтра утром. Мой желудок нервно сжался. Мне стало откровенно страшно, и даже присутствие Снейпа помогало слабо. Я не представляла, как выкрутиться из сложившейся ситуации, и при этом не раскрыть все карты. - Я думаю, - низким голосом произнесла я, - что лучше будет, если вы переместите меня сегодня. Желательно, прямо сейчас. Я надеялась, что он услышал стальные нотки в моем голосе. Мне, по крайней мере, показалось, что они там были. Но Брутто лишь прижал меня крепче к себе, заставив по-настоящему задрожать, и начал медленно приближать свои губы к моим. Громкое «Мяю!» и едва уловимый звук удара лапой спасли меня от неминуемого поцелуя. Брутто отскочил от меня и разъяренно уставился на кота, потирая при этом поцарапанную руку. - Сanaglia! - прошипел он. - Извините, но мне действительно нужно идти. Меня ждут дела, а завтра рано утром я должна вернуться домой в Америку, чтобы уладить кое какие дела. - Я понимаю, - ответил Брутто, - Что ж… Опасливо поглядывая на кота, он подошел ко мне, приобнял за талию, и через секунду мы оказались у его офиса. Я уже собиралась облегченно вздохнуть, как Брутто прижал меня к себе, придавив своим телом кота, и лишая того возможности шевелиться, и крепко поцеловал. Почувствовав его язык у себя во рту, я, как можно более деликатно, оттолкнула его от себя, и, сдерживая порыв вытереть рот, произнесла: - До свидания, Джонни. - До скорой встречи, белла. Кажется, а этот раз я аппарировала быстро, как никогда. Как только я оказалась дома, бросив кота на пол, я побежала на кухню, включила на полную мощность воду в кране и принялась полоскать рот. Мне казалось, что я чувствовала вкус рыбы, которую Брутто ел на ужин, и понимала, что меня вот-вот может стошнить. Выключив воду, я подлетела к холодильнику, достала оттуда пакет с соком и принялась жадно пить, не заботясь даже о стакане. - Ситуация выходит из под контроля, - констатировал Снейп, усаживаясь за стол. - Ненавижу его! – выпалила я, понимая, что хотела произнести это весь вечер, - ненавижу, ненавижу, ненавижу, - повторила я. - Это я понял, когда узнал о вашем намерении отомстить. Но, очевидно, мы кое-что упустили. Я вопросительно взглянула на профессора. - Вы слабее его. Я кивнула. - Вам с ним не справиться. Я снова кивнула. - А он, очевидно, желает близости с вами. Я содрогнулась, и кивнула еще раз. - Что вы киваете, как китайский болванчик? – зло спросил Снейп, - Или вы готовы переспать с ним ради спасения нашего грандиозного плана мести? - Может и да, вам-то что? – вспылила я. - Мне-то ничего, просто мне надо знать, по какому плану действовать дальше, - ответил профессор, и каждое его слово было наполнено ядом, - Если вы готовы действительно на ВСЁ, это упрощает дело. Извините, что помешал сегодня. Если бы не я, вы сейчас были бы как раз в процессе упрощения ситуации. Разразиться очередной ссоре не дала сова с привязанным к лапке пергаментом, влетевшая в открытое окно. - Это от Гарри, - сообщила я профессору, прочитав принесенное письмо, - Они с Джинни зовут меня завтра на пикник. Рон там тоже будет. - Рад за вас, - буркнул Снейп, изучающий книги на полке. - Мне придется оставить вас здесь одного… - Не волнуйтесь, я найду, чем заняться, - бросил профессор. - Я не об этом волнуюсь, я просто не хочу оставлять вас одного в моем доме, - ответила я, сложив руки на груди. Профессор, наконец, оторвал взгляд от полки и взглянул на меня. - Поверьте, тут нет ничего, что представляло бы для меня какой-либо интерес. И я, возможно, убийца, бывший Пожиратель Смерти, двойной агент, Несправедливый Учитель, Слизеринец, наконец, но не вор. - О, отлично, после такой проникновенной речи я могу полностью вам доверять, – сардонически заметила я, - Но дело не в том, что я боюсь за свои вещи. Просто мне неуютно от мысли, что вы проведете целый день один в моем доме. Может, вам надо куда-то съездить? Побывать У СЕБЯ дома? Профессор вскинул брови, пожал плечами и отрицательно покачал головой. Сия пантомима, очевидно, означала «сожалею, но нет», и Снейп даже не попытался изобразить искреннее раскаяние. - Тогда вы поедете со мной, - заявила я. - Мисс Дэшвуд, у меня достаточно дел без посещений идиотских семейных сборищ Поттеров-Уизли. - Это не «идиотское семейное сборище», а пикник, - сердито сказала я. - Я прекрасно могу поесть в столовой. - В МОЕЙ столовой вы завтра есть не будете. - На улице отвратительная погода. - Я сделаю купол с климат-контролем. - Что? – не понял профессор. - Ну, это как в машине…В общем, не важно. Холодно не будет. - Но ведь вы же не хотели, чтобы ваши дружки узнали о том, что мы с вами сотрудничаем. - Правильно. Поэтому вы весь день проведете в образе кота. Я возьму для вас еду и удобную корзинку… - Идите к черту, мисс Грейнджер. Я ненавижу кошачий корм. - Я возьму что-нибудь вкусненькое. В комнате повисла тишина. - Не вижу никакой необходимости, - тихо проговорил Снейп, но громко он произнес, - Ладно. Но ваш пуфик с нами не едет. - Пуф…а, Косолапус. Нет, он не едет. Он не любит пикники. - А я, выходит, люблю, - снова начал профессор, но я уже поднималась по лестнице, и Снейп постепенно затих.
---------------------------------------
- Нам придется ехать на машине, - сообщила я профессору, который в одной руке нес специальную кошачью корзинку, а в другой пакеты с едой. - Зачем? – спросил Снейп и даже остановился. - Затем что к Гарри домой можно попасть только через камин, которого у меня нет. Или на метле, которой у меня тоже нет, и не будет, - ответила я, открывая входную дверь и жестом предлагая профессору выйти на улицу, - Или на моей машине. - Магловские штучки не должны работать в местах большого скопления магии. - Они и не работают… - Неужели этот черный монстр в вашем гараже – близкий родственник того маленького уродца, на котором Поттеру и Уизли посчастливилось прибыть в школу на втором или третьем году вашего обучения? - Жучок не был уродцем! Он был очень милым и помог нам. И нет, мой Мерседес не имеет с ним почти ничего общего, за исключением нескольких заклинаний, которые Джинни выведала у мистера Уизли. Они помогают моей машине работать в зоне повышенного магического воздействия. В остальном – это обычная магловская машина. Лицо профессора не выражало ничего, кроме скептицизма, когда я открыла гараж и выехала на машине во двор. - Вы хотите, чтобы я добровольно забрался вот в это? – спросил он, скривив губы. - Не будьте капризулей, - шутливо произнесла я, и взяла у профессора вещи, чтобы загрузить их в багажник. - И посмотрите, какой сегодня прекрасный солнечный день – в самый раз для пикника! – радостно заметила я, открывая для Снейпа дверь. - Да, я в восторге, - мрачно ответил профессор. - Садитесь уже! – скомандовала я, усевшись за руль. Несколько секунд профессор стоял неподвижно, и я видела, что в нем происходила внутренняя борьба. - Ну же, не будьте трусом! – произнесла я, и Снейп, яростно сверкнув глазами, уселся в машину. - Дверь закройте, - попросила я, - Просто захлопните, - уточнила я, увидев растерянность на лице бывшего преподавателя. - Черт, эта дрянь прижала мою мантию. И она не открывается! Я покачала головой и, перегнувшись через профессора, открыла дверь. Бережно держа кончик мантии в руках, Снейп снова захлопнул дверь, и я смогла вздохнуть спокойно. Почти. - Пристегнитесь, - сказала я, вытягивая ремень безопасности из-за сиденья. Взглянув на меня, профессор попытался сделать то же самое, но у него ничего не вышло. - Он не вытаскивается, - сквозь зубы процедил Снейп. Я подавила улыбку. - Не тяните так сильно. - Я не тяну. - Тянете. - Я никуда не еду! – выдал, наконец, профессор. - Прекратите вести себя как трехлетний ребенок! – прикрикнула на него я, и он, к моему удивлению, послушался. Сев ровно, он позволил мне его пристегнуть, хотя лицо его сохраняло выражение оскорбленного достоинства до того самого момента, как машина тронулась. После этого я краем глаза заметила, что Снейп напрягся, словно был готов в любой момент выпрыгнуть из машины. Ремни безопасности, в таком случае должны были доставлять ему не малые неудобства. Но окончательно профессор потерял голову, когда мы выехали на скоростную трассу. - Это просто самоубийство, - произнес бледный Снейп, вжавшись в кресло. - Это автомагистраль.
-------------------------------------------
- Долго еще? – спросил профессор недовольно. Бледность немного спала с его лица, а руки не сжимали ткань мантии так судорожно. Мы были в дороге пятнадцать минут. - Минуту назад я сказала вам, что еще примерно двадцать минут. Если вы используете свои математические знания, то легко вычислите, сколько нам осталось, - ответила я, слегка повернув голову, чтобы одарить профессора раздраженным взглядом. - Следите за дорогой! - рявкнул он. - Я слежу, слежу, успокойтесь… если вам не чем заняться, возьмите в бардачке тетрис. - Где взять что? – переспросил Снейп. - Вон там, откройте тот ящик… - Дорога! – предупреждающе произнес профессор. - Я слежу! Тот ящик откройте…Да куда ж вы лезете? Выключите кондиционер. Конд…Вы слышите меня? Убавьте музыку, черт возьми!... Уберите руки! Я попыталась убрать руки профессора от кнопок бортового компьютера, но тот, похоже, решил выяснить все дополнительные возможности моей машины. - Выключите вибромассаж кресла-а-а-а, мне щеко-о-о-отно. И убавьте музыку! …МУЗЫКУ! Наконец, мне удалось выключить все дополнительный функции. Я взглянула на профессора – тот сидел белее простыни, но с довольно скучающим выражением лица. Я бы даже сказала «безучастным». Мол, это не он только что устроил в салоне техосмотр. - Ну вы даете, - произнесла я, покачав головой, - Если все-таки хотите достать тетрис, надо просто… - Нет! Просто давайте поскорее приедем, больше вас ни о чем не прошу.
-----------------------------------
Наконец, мы добрались до дома Гарри. Незадолго до того, как машина подъехала к его участку, профессор превратился в кота, и начал вести себя поспокойнее. Возможно, это можно объяснить тем, что его укачало. В любом случае, как только кот вышел, а точнее вывалился из машины, его стошнило. - Бедняга, - сочувственно произнесла я и с брезгливым выражением лица посадила профессора в корзинку. - Крестная! – услышала я радостный вопль, стоило мне войти в дом, и уже через секунду меня почти повалил на пол маленький ураганчик по имени Мэрилин Поттер. - Как дела, маленькое чудовище? – спросила я, - Убрала гирлянду из содовых гномов из комнаты брата? - Да, - лукаво ответила зеленоглазая бестия, и мне стало ясно, что вместо гномов мальчика поджидает другой сюрприз, - Ой, у тебя новый кот? – взвизгнула Мэрилин и выхватила не успевшего опомниться профессора Снейпа из корзинки. - Какой он хорошенький! – радостно произнесла девочка, прижав к себе животное. На кошачьей морде был написан ужас. Потом, поймав мой взгляд, профессор одарил меня убийственным взглядом желтых глаз. - Герм…Элинор! Привет, ты как раз вовремя, - поприветствовала меня Джинни. - Что это за облезлый кошак? – поинтересовался Рон, входя в комнату вслед за сестрой. Профессор рассерженно зашипел, чем напугал Мэрилин, и она бросила кота на пол. - Это мой новый кот… Китти, не шипи на девочку, - сказала я и погрозила Снейпу пальчиком. Кот яростно оскалился, демонстрируя мне свои острые тонкие клыки. - По-моему, он бешенный, - заметил Рон, разглядывая кота с расстояния метра в три, - Я бы на твоем месте его усыпил. Профессор, очевидно, хотел зашипеть снова, но потом сообразил, что ни к чему такой поведение не приведет. Поэтому он с видом полным достоинства, высоко задрав хвост, прошествовал к своей корзинке. Ловко запрыгнув туда, он свернулся калачиком и притворился спящим. - Брайан и Гарри сейчас спустятся, - сообщила Джинни, - и мы можем сразу аппарировать. Надо только распределить, кто с кем. Ге-линор, ты сможешь? - Да. Единственное, что моя палочка позволяет мне делать без побочных эффектов, так это аппарировать. - Серьезно? – ужаснулась Джинни. - Да. На днях, представь, запустила Петрификус Тоталус в одного зазнавшегося хама, а он обратился в камень. Джинни прижала ладошку ко рту. - Но всё обошлось – заклятие само прекратило свое действие, - продолжила я. - Лучше бы не прекращало. Вот тогда бы ему был урок, - заметил Рон. Я мельком взглянула на черного кота в корзине. Тот испепелял Рона взглядом, полным ненависти. - Ну, это было бы слишком жестоко. - Жестоко, дорогая, это когда Мэрилин пытается столкнуть меня с метлы, когда мы играем в квиддич на заднем дворе, - ответил Рон, - По её словам, в квиддиче и на войне все средства хороши. А ей всего пять и она моя племянница. Я уже боюсь за тех, кому придется играть против неё в Хогвартсе… Хотя слизеринцев мне будет не слишком жалко. - Я думаю с таким характером, она сама может оказаться в Слезирине, - заметила я. - Только через мой труп! – воскликнул Рон, - Если это произойдет, я пущу Сортировочную Шляпу на заплаты для моих тренировочных штанов. - Постарайся не произносить эти слова в присутствии самой шляпы, - заметила Джинни, - Я слышала, она очень злопамятна, и может устроить так, что все твои потомки до седьмого колена будут учиться в Слизерине. Или в Хаффлпаффе. - Уж лучше в Хаффлпаффе, чем в Слизерине, - ответил Рон. - Опять! – протянула Мэрилин, - Какая разница, где учится? - Пойдем я тебе объясню, неразумное дитя, - произнес Рон, выводя девочку на улицу. Вскоре к ним присоединились мы с Джинни и профессором Снейпом, и, наконец, к нам спустились Гарри и Брайан. Брайан, бывший в свои шесть очень худеньким и маленьким, с торчащими в разные стороны темными волосами, был на редкость спокойным ребенком. Но если он находил для себя предмет обожания, любовь его была безгранична и, кажется, вечна. Когда в три года Рон подарил ему первую метлу, она, похоже, стала для мальчика последней, потому что он совсем не летал на ней, а повесил над кроватью. Так ни разу и не поднявшись на ней в воздух, он каждый день полировал её и покрывал специальными защитными средствами, которыми его щедро снабдил все тот же Рон. Метла до сих пор весит на своем законном месте – над кроватью Брайана – и выглядит как новенькая. Новым объектом страсти мальчика стал злобный черный кот. Почему Брайан пропитался такой любовью к животному – для меня загадка, но факт остается фактом, они, кажется, не расстались за весь день и на минуту. Не то чтобы профессор не пытался… Пикник был просто замечательным – именно то, что нужно в конце тяжелой недели. Уже когда мы вернулись домой к Гарри, он позвал меня в свой кабинет. - Здесь, - он указал на гору свитков на столе, - Копии всех дел, в которых, возможно, замешан Брутто. Здесь, - я обратила свой взор к пяти свиткам, лежащим в стороне, - Дела тех, кто работал с Брутто, после чего скоропостижно скончался. Здесь есть и твое, я не хотел привлекать к этому особое внимание, и было бы странно, если бы я взял все дела, кроме одного. - Спасибо тебе большое, Гарри. Я знаю, тебе не нравится вся эта затея, но ты все равно помогаешь мне. Это очень много значит для меня. - Гермиона, ты же для меня как сестра. Я не могу бросить тебя…и на будущее: если однажды ты вдруг разозлишься на меня из-за чего-то, помни, что я желаю тебе только добра, и что бы я не делал, я делаю это ради твоего же блага. - Что это значит? – спросила я, чувствуя, как мурашки побежали по телу. - Это значит то, что я сказал, - ответил Гарри, открывая дверь кабинета, - Свитки заберешь уходя, а сейчас пойдем, Джинни уже, должно быть, приготовила чай. - Гарри… - начала я, но он уже вышел из комнаты. Мысленно я отложила этот разговор в самый ближайший ящик, чтобы в скорейшее время с ним разобраться. После чая я улучила минутку, чтобы поговорить с Роном. Мы вышли во двор и уселись на скамейку. - Рон, мне нужна новая палочка, - сказала я. Рон вздохнул. - Я понимаю, но это не так-то просто. Удивительно, но волшебники не слишком охотно с ними расстаются. - Но вы же достали эту, - я достала из кармана короткую толстую палочку, которая доставляла мне столько неудобств. - Нам просто повезло. Гермиона, палочки, которые мы отбираем у преступников, хранятся в специальном хранилище, и после слушанья по их делу либо возвращаются, либо ломаются. Единственный преступник, который незаметно может отдать нам палочку – это мертвый преступник. Это опасно, нам с Гарри нужно стараться делать всё так, чтобы другие ребята не заметили. - Я понимаю, - вздохнула я, - Ладно, но ты всё равно имей в виду мою просьбу, если что. - Конечно, без проблем, - ответил Рон, потрепав меня по плечу.
---------------------
- Я решила украсть палочку, - сообщила я профессору, когда мы ехали в машине домой. Профессор кивнул. - У Олливандера, - добавила я. Снейп медленно повернул голову и впился в меня удивленным взглядом. - В чай было что-то подмешано? – спросил он, - Какое-то разжижающее мозг зелье? - Мне нужна новая палочка, а Гарри и Рон не могут её достать. И ведь на самом деле, самая подходящая палочка находится в магазине Олливандера. Но я не могу придти туда и купить её, потому что мне вообще нельзя появляться на Диагон Аллее. Это может быть очень опасно. - Действительно, украсть палочку гораздо безопаснее. Прокрасться ночью на Диагон Аллею, тайком пролезть в магазин Олливандера, который, к слову, очень хорошо охраняется, и, что еще более важно, находится прямо под комнатами, в которых живет сам Олливандер, выбрать подходящую палочку из сотен, если не тысяч, которые там находятся. Всё это очень просто и совсем не опасно. - Прекратите ёрничать! Может быть, у вас есть более дельное предложение? – раздраженно спросила я. - Возможно, есть. Но мы обсудим это позже. Я пожала плечами, включила погромче музыку и, подпевая Фрэнку Синатре, полностью отдалась дороге.
